Скопировать ссылкуЕсли организация находится в состоянии банкротства, то она может заключать договоры. Но если такой договор будет явно убыточным, то есть возможность признать его недействительным через суд. Так, Верховным судом было рассмотрено дело, когда три учредителя компании-банкрота, владевшие акциями каждый по 10 процентов, а также кредитор такой организации подали исковое заявление лицам, имевшим явный контроль над компанией.
Истцы солидарно предъявили к ответчикам требований более чем на 500 миллионов рублей. По словам обратившихся в суд лиц, ответчики повлияли на то, что компания, являвшаяся на тот момент уже банкротом, вступила в сделку на невыгодных для себя условиях. Сделка выражалась в сдаче практически девяти тысяч квадратных метров помещений в городе Москва всего лишь за 60 тысяч рублей. Арендовали данное помещение как раз-таки лица, которым была подконтрольна данная фирма.
Суд первой инстанции еще в 2018 году указал на то, что сделка не может быть признана действительной, а истцы начали процедуру по взысканию убытков с ответчиков. Ответчики пытались обжаловать данное решение, но все три вышестоящие инстанции были солидарны с первым решением. Они согласились с тем, что ответчики имели реальную возможность воздействовать на сделки должника. Тем самым, они приняли решение сдавать в аренду помещения по цене явно ниже рыночной, хотя был шанс сдать это здание по рыночной цене и погашать из прибыли долги компании–банкрота.
Экономическая коллегия ВС РФ не согласилась с этим решением других судов и решила пересмотреть их вердикты. Аргументировала она это тем, что неравноценность сделки как таковая еще не означает, что лица, которые такую сделку заключили, обязаны возмещать убытки. Для признания сделки недействительной доказательства истца должны просто «перевесить» доказательства ответчика, но чтобы взыскать убытки, такие доказательства должны быть неоспоримыми.
В данном случае Верховный суд сказал, что для начала необходимо узнать, была ли такая сделка прикрывающей настоящий договор аренды или аренды быть не могло, а помещения были переданы для обеспечения его сохранности и уменьшения расходов на него. Плюс к этому в решениях судов до этого было несколько противоречий. Например, один судебный акт говорил, что возможность извлечения прибыли из помещения не была подтверждена, а другой — что ущерб не доказан. С этими противоречиями и комментариями ВС РФ вернул разбирательство для пересмотра в Арбитражный суд Москвы для исправления ошибок по делу.
Таким образом можно сказать, что Верховный суд в ходе рассмотрения данного дела пытается бороться с негласной презумпцией вины контролирующих лиц, которая на сегодняшний день действует в судебной практике. Теперь все может измениться, и самого факта осуществления контроля может не хватить, поскольку придется доказывать причиненные убытки по повышенному стандарту.
