Скопировать ссылкуЗаконодатели жестко ограничили 60 днями (с момента принятия соответствующего решения советом акционеров) срок выплаты дивидендов и тремя годами — время, в течение которого акционер может обратиться в компанию за причитающимися ему дивидендами. Ранее общества не обязаны были следовать столь жестким нормам.
До введения вступающих в силу регуляций любое АО на ежегодном собрании акционеров могло принять решение о выплате дивидендов, однако отложить фактические денежные расчеты (например, до конца года). Но с учетом инфляции, кризисов, инвестиционных планов и всякого рода личных обстоятельств владельцы акций в таком случае оказывались в проигрыше. «Как известно, рубль сегодня дороже, чем рубль завтра, — поясняет аналитик независимого аналитического агентства «Инвесткафе» Георгий Воронков. — Очевидно, что акционеры стремятся как можно быстрее получить свою долю от прибыли, чтобы принять новое инвестиционное решение».
— На наш взгляд, это была порочная практика, — соглашается Олег Швырков. — Компания в течение года работала, получала прибыль, зарабатывала деньги для своих акционеров. Но вместо того, чтобы выплатить их, еще год «прокручивала» каким-то образом.
Впрочем, откладывать выплаты акционерам общества имели полное право. Мало того, есть мнение, что в большинстве конфликтов виноваты были как раз… сами миноритарии. «Компания могла указать любой срок выплаты дивидендов», — подчеркивает юрист коллекторского агентства Morgan & Staut Кирилл Погорелов. Действительно, в прежней версии закона было указано: выплачивать дивиденды следует в течение 60 дней только в том случае, если иной срок не предусмотрен уставом или решением совета акционеров компании.
Миноритарии часто считали себя несправедливо обиженными, утверждая, что только мажоритарные акционеры получают причитающееся им в срок. Но в рамках прежней законодательной логики вопросы задолженности перед акционерами оставались неурегулированными. По сути, общество без особых проблем для себя могло годами накапливать невыплаченные дивиденды. В структуре денежных потоков крупных АО долги перед миноритариями практически не бросались в глаза. Тем более что в «Сведениях о начисленных/выплаченных дивидендах» чаще всего указывались технические причины задержек с выплатами. Например, указание акционером некорректных банковских реквизитов или невыполнение требований закона об АО по своевременному предоставлению данных в случае изменения юридического адреса, счета и т. п.
Формально именно в силу этих обстоятельств «Роснефть», например, в прошлом году задолжала акционерам более 32 млн рублей, а «Ростелеком» — более 13 млн. Разумеется, с каждым отдельным случаем необходимо разбираться особо. Мало того, нет никаких оснований утверждать, что общества намеренно задерживали выплаты. Однако эксперты признают, что прежняя система регулирования оставляла слишком обширное пространство для двусмысленных толкований. (К сожалению, в упомянутых компаниях отказались обсуждать с «Бизнес-журналом» соответствующие строчки в отчетности).
Олег Швырков из S&P полагает, что зачастую истинными виновниками затруднений с получением дивидендов действительно оказывались физические лица — миноритарные акционеры, не потрудившиеся вовремя предоставить свои реквизиты.
«К сожалению, — говорит Швырков, — до сих пор многие акционеры забывают о том, что получение дивидендов требует некоторых активных действий со стороны не только компании, но и акционера. Как минимум миноритарий должен вовремя сообщать об изменении своих реквизитов. Мы работаем с рядом компаний, которые предельно ответственно вели себя все это время, честно пытались находить акционеров, которые могли по незнанию создавать им проблемы с выплатой дивидендов, не предоставляя своих данных. Конечно, многие акционеры приватизированных компаний — это их бывшие и действующие сотрудники. Если речь идет о действующих сотрудниках, то получение прибыли вряд ли было и будет проблемой: обычно дивиденды выдаются им вместе с заработной платой в кассе предприятия. Если бывшие сотрудники куда-то переехали, то поиск осуществлялся даже при помощи других членов трудовых коллективов, через друзей и соседей. Все это было хлопотно — требовало времени, усилий и, к сожалению, не всегда приносило результат».
Такое положение вещей, утверждает эксперт, в большей степени благоприятствовало недисциплинированным миноритариям. «Если компания начинала выплату дивидендов, — отмечает Олег Швырков, — то затем потребовать их можно было практически в любой момент. Невыплаченные дивиденды могли «висеть» в графе «задолженность» и пять, и десять лет — бессрочно. Поиск миноритариев превращался в вопрос социальной ответственности для компаний: нужно или нет пытаться помогать своим акционерам (зачастую бывшим сотрудникам — например, пенсионерам) в ситуации, когда те, видимо, не слишком хорошо понимают все детали процесса? Следует отметить, что компании имели и имеют право не заниматься поиском реквизитов акционеров».
Правки по живому
Принятые поправки не только жестко сокращают срок выплаты дивидендов до 60 дней с момента принятия соответствующего решения на общем собрании, но и требуют одновременной выплаты дивидендов всем акционерам. «То есть, — объясняет Олег Швырков, — если до конца июня компания обязана провести общее собрание, то до конца августа все акционеры должны получить причитающиеся им дивиденды за предыдущий год».
«Сдвиг сроков выплаты — явление позитивное для акционеров, — считает член консультационного совета акционеров ВТБ24 Олег Анисимов. — Технологии сейчас позволяют выплачивать дивиденды максимально быстро, поэтому срок в 60 дней вполне адекватен».
Эта поправка не является российским «ноу-хау». Речь идет скорее об очередном шаге, приближающем отечественное корпоративное законодательство к международным канонам. Олег Швырков приводит пример: «В Индии совершенно четко зафиксировано требование к компаниям выплачивать дивиденды в течение месяца после принятия решения. У них его принимает совет директоров, а не общее собрание, но идея та же. Кстати, за невыполнение этого требования нарушившим закон лицам грозит трехлетнее тюремное заключение».
Ответственным за выплату дивидендов в российских АО подобные санкции пока не грозят. Однако некоторые судебные последствия новыми правилами предусмотрены.
Еще одно нововведение может оказаться холодным душем для некоторых недисциплинированных миноритарных акционеров. Если раньше они могли годами не обращаться за дивидендами, то теперь крайний срок для истребования начисленных средств составляет три года. После этого невыплаченные дивиденды переходят в состав нераспределенной прибыли компании, поясняет Кирилл Погорелов. Проще говоря, деньги акционера «сгорают». Заметим: одновременно законодатели позаботились о смягчении переходного периода для миноритариев — дополнительные полгода. Так что до 1 июля 2011-го требовать от АО можно дивиденды, начисленные с 31 декабря 2007 года. Что же касается долгов перед акционерами, возникших ранее этой даты, то «списать» их общества смогут немедленно после вступления поправок в силу.
Разумеется, могут возникнуть и злоупотребления. Олег Швырков подчеркивает: «Мы считаем, что такая поправка в закон может привести к появлению у компаний заинтересованности в удержании дивидендов в случаях, когда для этого имеется формальный повод». И правда, лазеек для этого предостаточно. Так, общество может в течение длительного времени делать вид, что правильные реквизиты миноритария так и не были получены. Но законодательные новации дают акционеру возможность своевременно подать в суд. Разве что разобраться в деталях будет под силу лишь очень квалифицированным юристам, много лет специализирующимся на корпоративном праве.
Суд да дело
Если акционеру начислены, но не выплачены дивиденды в период с 31 декабря 2007 года по сей день, до 1 июля 2011 года он может обратиться в компанию с требованием все-таки отдать ему причитающееся (представив правильные реквизиты, разумеется).
Что делать при отказе общества от исполнения обязательств? Сформулировать требование официально, документально зафиксировав этот факт. Если ответа и ожидаемых действий не последует — идти в суд. Вот только и здесь возможны неожиданности.
«Закон не устанавливает прямо, к кому акционер может обратиться с соответствующим требованием — в общество или в суд, — отмечает юрист компании «Линия Права» Олег Ушаков. — По всей видимости, подразумевается, что требование должно быть направлено в общество. Можно также предположить, что, если при соблюдении указанных условий общество откажет в удовлетворении представленного требования, данные действия могут быть обжалованы в суде, несмотря на то что общий срок исковой давности (три года с даты истечения срока выплаты дивидендов) уже истек».
Ушаков обращает внимание и на тот факт, что закон дает компаниям возможность увеличить в уставе общества срок для обращения с соответствующим требованием к обществу до пяти лет. А значит, миноритариям не обойтись без внимательного изучения документов общества и консультаций с юристами (если размер дивидендов стоит судебных мытарств в принципе).
Оценивая последствия введения новых правил взаимоотношений АО и миноритариев, эксперты сходятся во мнении: отрицательно на работу компаний нововведения не повлияют. Проще говоря, получат ли миноритарии причитающееся – зависит по-прежнему от них самих.
В Standard & Poor’s акционерам российских компаний рекомендуют проверять, не остались ли невыплаченными какие-либо дивиденды, причитающиеся им за прошлые годы. И отслеживать операции на своих счетах ближе к окончанию срока выплаты, который по новым правилам наступает не позднее 31 августа.
«Я не ожидаю, — говорит Георгий Воронков из «Инвесткафе», — что это как-то повлияет на работу компаний электроэнергетической или телекоммуникационной отрасли (которые были массово приватизированы и обладают большим количеством акционеров — частных лиц. — Прим. авт.). Тем более что энергетики (прежде всего генерирующие компании, такие как ОГК-1, -3, -4, -5 и почти все ТГК) ввиду наличия обширных инвестиционных программ временно воздерживаются от дивидендных выплат».
Начальник управления анализа рынка акций ИК «Велес Капитал» Илья Федотов подчеркивает: «Говоря о сроках «исковой давности» по выплате дивидендов в течение трех лет, следует признать: все зависит от акционера, от его желания получать дивиденды. Успех в этом деле определяет достоверность и актуальность данных, указанных в реестре (по которым и происходит начисление). А значит, нельзя утверждать, что нововведения направлены на одностороннее усиление позиций мажоритариев или миноритариев».
Любопытно, но Олег Анисимов уверен, что не все мелкие акционеры захотят воспользоваться своим правом. «Трехлетний срок выплат, — говорит он, — это несколько спорное, на мой взгляд, нововведение. Почему люди не получают дивидендов? Потому что, как правило, их пакеты акций (а значит, и суммы дивидендов) настолько малы, что не оправдывают поездку к регистратору и сообщение ему реквизитов для перечисления дивидендов или нотариальное заверение анкеты и посылку ее по почте. И это не считая временн’ых затрат на столь малопродуктивное занятие». Анисимов уверен: бороться есть смысл лишь при условии, что получать дивиденды можно будет сразу за несколько лет. «Все эти нововведения обрадуют акционерные общества с сильно распыленной структурой акционеров — например, бывшие чековые инвестиционные фонды. Скажем, есть такое ОАО «ИК Русс-Инвест», у которого 2,2 млн акционеров. Это бывший ЧИФ «МММ-инвест». За 2009 год компания выплачивает 1,32 рубля на акцию. Согласитесь, если у человека 10 акций, никакие законы не заставят его поехать куда-то, чтобы получить 13 рублей дивидендов».
