Скопировать ссылку
Одним из трендов последних лет является экологичность. На заботу о природе делается упор во всех сферах, бизнес не исключение. Зеленые компании появляются повсеместно, не менее интересно наблюдать и за тем, как уже устоявшиеся фирмы перестраиваются на рельсы заботы об окружающей среде.
Конечно, немалую роль играет и государство. В Думу внесен законопроект о ликвидации собственниками предприятий накопленного экологического вреда. Этот пункт должен стать еще одним столпом регулирования экологической стороны деятельности компаний. Социально-экологическая ответственность предприятий характеризуется комплексом природоохранных мер, к соблюдению которых предпринимателей обязывает экологическое законодательство и стандарты Российской Федерации. Это достаточно большой перечень законов и подзаконных актов, который продолжает стремительно развиваться.
Под накопленным экологическим ущербом понимается вред, «возникший в результате прошлой экономической и иной деятельности, обязанности по устранению которого не были выполнены, либо были выполнены не в полном объеме», согласно № 254 ФЗ. Он может быть причинен почвам, недрам, растительности и животным, поверхностным и подземным водам.
Две стороны медали
С точки зрения заботы об окружающей среде и всеобщем увлечении экологией, этот законопроект кажется действительно уместным. Однако, на сегодняшний момент в нем достаточно много белых пятен, которые вызывают вопросы.
В первую очередь, как и кем этот накопленный вред будет оцениваться? Существуют специальные фирмы, которые занимаются его ликвидацией. Комиссия проводит инвентаризацию и обследует территории на которых осуществлялось производство. На основе этих данных делает заключение о масштабах ущерба и стоимости его ликвидации. Если законопроект будет принят, то кто будет проводить эту комиссию, государственный подрядчик или частная фирма?
Это важный нюанс, ведь предприятие может проводить за собой уборку, но дружественный аудитор отразит гораздо меньший объем урона, чем есть на самом деле. Государственная комиссия же напротив, может указать больший масштаб. Таким образом, проверки в данной области могут иметь коррупционную составляющую.
Однако, есть и другая сторона медали — не станет ли это требование непомерным обременением для бизнеса? Частный сектор и так достаточно сильно нагружен налоговыми платежами, а благородный посыл «намусорил-убери» можно интерпретировать как перекладывание ответственности за утилизацию с плеч государства. Возможно, для предприятий будет реализован механизм льгот, позволяющий снизить размер налогов за счет утилизации накопленного экологического вреда. В таком случае стимул будет и у самих предпринимателей.
Авторы учли многие нюансы — план по устранению негативных последствий деятельности предприятия должен быть разработан за 5 лет до конца срока эксплуатации; контроль за перепродажей фирмам-однодневкам; обязательная проверка нового собственника при продаже объекта более чем за 5 лет до конца срока эксплуатации. Но эта лазейка упущена.
Например, в некоторых странах активно реализуется формат государственно-частного партнерства. В 2002 году между немецкими предпринимателями и правительством было заключено соглашение, согласно которому представители бизнеса выплачивали 5 миллионов евро в течение 2005 и 2006 годов, а власти — 3,5 миллиона евро ежегодно в течение всех трех лет действия соглашения. Эти средства были направлены на отчистку территорий.
Сопутствующие нововведения. Новый вид страхования
Не так давно, вице-премьер Виктория Абрамченко поручила Минприроды, Росприроднадзору, Ростехнадзору, Минэнерго и Минпромторгу рассмотреть целесообразность введения обязательного экострахования для бизнеса за причинение вреда окружающей среде в результате аварий.
Эта новость прекрасно соотносится с законопроектом об ответственности за ликвидацию накопленного экологического вреда. Если рассматривать их в совокупности, можно сделать позитивный вывод, что в нашей стране формируется механизм, экосистема, направленная на экологическую сферу в отношении предприятий.
Пункт 1 статьи 18 ФЗ-7 «Об охране окружающей среды», предполагает такой вид страхования, который мог бы защитить компанию от рисков, связанных с экологическими авариями, однако на практике идет только компенсация вреда жизни, здоровью и имуществу в ситуации, вызванной антропогенными чрезвычайными происшествиями. С одной стороны, введение таких правок в законодательство о страховании, которое покрыло бы всю финансовую сторону ущерба окружающей среды, может негативно сказаться на уровне ответственности предприятий за соблюдением всех норм безопасности и экологичности. Нельзя допустить появление мошеннических схем под предлогом форс-мажоров.
С другой стороны, с точки зрения бизнеса, работа с опасными химическими соединениями — всегда риск. И большие штрафы в случае чрезвычайных ситуаций могут погубить целую компанию, ввести ее в глубокую долговую яму, что повлечет потерю игрока технологического сектора, утрату сотен или тысяч рабочих мест и отсутствие адекватного устранения проблемы.
Существует огромное количество видов страхования, которые пересекаются с темой защиты от экологии. Например, для компаний, опасающихся деформации или розлива неэкологичных грузов, предусмотрено страхование груза. Но вот закон, который обязывал бы под угрозой различных санкций (вплоть до уголовной ответственности) собственника предприятия следить за объектом в течение всего жизненного цикла, видится хорошим подспорьем в вопросе регулирования устранения и утилизации опасных для природы отходов.
Разработка Минприроды данного законопроекта — закономерна. Но сомнения вызывает тезис о том, сумеет ли частное предприятие организовать мероприятия по утилизации, захоронению или переработке отходов самостоятельно? Стоит обратить внимание на наличие и доступность для бизнеса таких технологий внутри российского государства, которые могли бы прийти на выручку оперативно и, самое главное, выполняли бы работу безопасно для экосферы.
