Скопировать ссылку
— Андрей Алексеевич, изначально компания «Росита» задумывалась как российско-итальянское предприятие. Как сложились ваши отношения с зарубежным партнёром?
— В 90-е годы у нас появились совместные предприятия (СП) и возможность привозить товар из Европы. Я в это время стал учредителем в одной из компаний, которая повторяла модель работы европейских фирм, пришедших на наш рынок. Но мы с партнёрами не сошлись во взглядах на развитие бизнеса, и я ушёл, выбрав для новой компании другое направление – керамическую плитку. В это время появился совладелец фабрики, производящей такую плитку, который готов был стать инвестором. Мы на свои деньги приобрели офис, склад, оргтехнику. Инвестор должен был материально поучаствовать в поставках: предоставить товар и добиться отсрочки платежей за него. Первые два контейнера с товаром уже стояли, готовые к отгрузке. Но наш инвестор немного задержался и приехал в Россию на три дня позже, 19 августа 1998 года. Надо ли объяснять, какое это было время для
нашей экономики? Чего ждать от нашего дефолта, итальянец не знал. Он боялся не вернуть свои деньги.
— То есть ваша компания осталась наедине со своими проблемами? Как вы смогли выйти из ситуации?
— Дальше нам пришлось двигаться самим – не было выбора. Все средства были вложены в этот бизнес. Кстати, название компании — «Росита» —означало «Россия-Италия», и хотя вторая сторона из сделки вышла, вывеску нам пришлось оставить –
просто не было денег, чтобы её поменять. Сейчас я могу сказать, что при привлечении любых инвестиций риск не получить
деньги в последний момент очень велик. Выстоять нам помогла определённая доля везения и специфика бизнеса. Жизнь ведь
не остановилась, и людям так или иначе нужно было заканчивать начатые ремонтные работы. Мы хотели строить цивилизованный бизнес, но тогда нам пришлось временно вернуться к «челночеству» и ездить за товаром в Польшу. А вот СП исчезли с рынка в течение года после кризиса.
Сейчас я думаю, что такой была политика государства по привлечению иностранного капитала. Зарубежные предприятия пришли к нам, вложили свои средства, их российские партнёры, в конечном счёте, объявили себя банкротами — а эти деньги ведь где-то остались. Первый шаг был сделан: новые технологии и товары появились на нашем рынке, как и иностранный капитал. Дальше мы могли развиваться сами, а европейские компании — возвращаться обратно.
— Это было в конце 90-х. А как вы оцениваете ситуацию на нашем рынке сейчас, когда его не так давно потряс новый кризис?
— Смоленская экономика от него ещё не оправилась, и до уровня 2008 года нам далеко. Конкретно в нашей сфере бизнеса за последние три года с рынка ушла значительная часть известных компаний. Но и тогда, и сейчас нашему бизнесу очень не хватало долгосрочного финансирования. В период кризиса получить кредит в банке было практически невозможно. Сейчас долгосрочное кредитование предоставляется малому бизнесу только на покупку недвижимости или на проектное финансирование. Но в условиях продолжающегося кризиса рассчитывать на покупку недвижимости довольно рискованно. Тогда как длительное финансирование необходимо для развития бизнеса — на покупку товаров, техники, оборудования.
— Если добиться финансовой поддержки от банков малому бизнесу так сложно, есть ли сейчас у небольших предприятий возможность привлечь к сотрудничеству зарубежные компании или получить субсидии от государства?
— О государственной поддержке бизнеса сейчас действительно говорят много. Но где она? Средства на субсидирование малого и среднего бизнеса в областном бюджете есть, но как их получить, никто не знает. С другой стороны, когда появляется свобода финансирования, это неизбежно приводит к кризису. И это, пожалуй, один из немногих предсказуемых моментов в нашей экономике. В отличие от Европы, где прогнозы чаще всего оправдываются, в России невозможно вывести единую формулу развития. Иностранные инвесторы знакомы с нашими рисками и боятся долгосрочного финансирования. Поэтому на нашем рынке в основном присутствует спекулятивный иностранный капитал. Развивающийся рынок даёт возможность зарабатывать, но его особенности таковы, что всё может измениться в любой момент.
Законное привлечение иностранных инвестиций для нашего малого бизнеса практически недоступно, потому что минимальный порог, то есть требования инвесторов, очень высок. Частное инвестирование также сопряжено со множеством сложностей и высокими налогами. Теоретически, найти иностранных партнёров можно, но удаётся это немногим. Кстати, наш итальянский партнёр в итоге всё же вернулся к сотрудничеству с нами. Но теперь мы от него не зависим.
Текст: Ольга Камаева, olkamaeva@mail.ru
