Как заставить мозг решать креативные задачи?

Можно ли заставить мыслительные механизмы работать на полной скорости и служить надежным источником продуктивного мышления? Разумеется! В предыдущих выпусках «Бизнес-журнала» мы довольно подробно обсуждали вопросы достижения баланса между левым полушарием (рациональным) и правым (источником креативной производительности). Теперь пора двигаться дальше. В ближайших публикациях цикла мы попытаемся выяснить, как «нарастить» мускулатуру мозга. Ведь он нуждается в тренировках точно так же, как и любая другая часть тела! На нашей стороне целый ряд весьма эффективных упражнений, освоение и выполнение которых позволяет вернуть биологическому «компьютеру» (и прежде всего, конечно же, — правому полушарию) утраченный тонус.

В завершение короткой преамбулы хотелось бы упомянуть, что продуктивное мышление как дисциплина имеет самое непосредственное отношение к акмеологии — науке о закономерностях и путях достижения совершенства во всех видах индивидуальной деятельности человека. При этом сразу же хочу предупредить: все обсуждаемое не имеет никакого отношения ни к мистике, ни к нейрофизиологии мозга. То, о чем мы будем говорить, — аккумулированный результат эмпирических исследований, проводившихся в течение нескольких столетий. В этом смысле продуктивное мышление — знание, извлеченное из различных духовных практик и «обработанное» известными исследователями. Так что говорить мы будем исключительно о мышлении и мыслительных механизмах, а также о катаклизмах, которым они подвержены.

Итак, приступим. И начнем с самого страшного — механизма отупения. Изначально все люди «оснащены» правым полушарием, то есть по определению талантливы и обладают продуктивным мышлением. А именно — острым умом и способностью за минимальное время выдавать на-гора максимум решений, отвечающих всем поставленным условиям. Но со временем часть людей утрачивают подобную продуктивность. Причем не обязательно в зрелом или пожилом возрасте.

Детство

Давайте рассмотрим две схемы — идеальное развитие ребенка и условия, приводящие к отупению уже в первые годы жизни человека.

У нормального ребенка с рождения доминирует правое полушарие, а уже затем к нему постепенно добавляются левополушарные логические схемы. Это результат впитывания человеческого опыта под руководством родителей и старшего поколения в целом. Тем самым формируется совокупность «умных штампов», которыми человек будет пользоваться в стандартных ситуациях. Однако при этом он не теряет способности к творчеству.

Родители помогают малышу двумя путями. Прежде всего — разговаривают с ним «как с большим», то есть апеллируют к тому взрослому, что рождается одновременно с каждым человеком (для мозга нет понятия «младенчество»). С другой стороны, применяются не менее важные для воспитания мыслящего человека искусственные техники. Чаще всего это довольно стандартный набор, включающий в себя обучение ребенка чтению, письму и счету одновременно на всех доступных в семье языках, причем в раннем возрасте.

Эстафету подхватывают хорошие садики (мы же говорим об идеальном случае!) с сильной программой развития. Потом — школа, где к развитию человека подключаются высокие науки, которые тянут его вперед. А следом начинается обучение в вузе. Желательно — с такими специализациями, как физика, математика, химия, естественные науки в целом (так называемого негуманитарного типа).

Почему именно — негуманитарного? К сожалению, обучение гуманитарным наукам у нас построено на «познавательной», а не на мыслительной базе. Передается скорее определенный набор знаний, а отнюдь не навыки их осмысления (что в итоге не позволяет научить человека думать).

Приведу простой пример. Между лингвистикой, филологией и семантикой обнаруживается радикальная разница, хотя все эти дисциплины, на первый взгляд, «вертятся» вокруг слов. Однако первые две занимаются языком, и лишь последняя — смыслом. Было бы замечательно, если бы у нас подрастающему поколению «давали» глубоко гуманитарные дисциплины, которые в предыдущие столетия рождали великих мыслителей. Но, к сожалению, в настоящее время такие случаи единичны. Остается уповать разве что на технические и медицинские вузы, где наука как таковая заставляет человека мыслить. Даже если он этого не хочет.

Вот так, собственно, и растет нормальный человек, у которого формируется левое полушарие при сохранении существенной мощности правого (его продуктивность соответствует норме). Остается только тренировать свою креативность и будить таланты.

Что же такое «тупой ребенок»? Это, надо сказать, несчастный человек. Его терроризирует старшее поколение, требующее тупого исполнения штампов вместо того, чтобы помочь впитывать окружающий мир во всем его многообразии. Причем штампы эти «воспитатели» извлекают из собственной практики — не участвуя в играх или грубо обрывая их, не давая реализоваться способностям ребенка. Так старшие изо всех сил потворствуют оскудению возможностей развития.

Не в последнюю очередь этому способствуют игрушки. Если родители первого типа покупают своему чаду развивающие игры, простые кубики без надписей, а также четко идентифицируемых элементов (что дает ребенку возможность фантазировать и создавать собственные миры), то во втором случае приобретаются «формально-логические» игрушки, предполагающие как раз штампы и заранее определенные формы. Параллельно в системе требований доминируют послушание и поведение в рамках жесткого формата.

В таких условиях дети нередко начинают бунтовать. Это «война за себя». Увы, война чаще всего проигранная: все заканчивается ужесточением системы подавления в семье и спортивными секциями, довершающими процесс угнетения креативности. Из той же серии — «модные» садики с облегченной программой развития. Преодолев эту часть жизни, ребенок уже откровенно не способен соответствовать уровню прогимназии. Ведь родители уже на раннем этапе лишили его важной вещи — тренировки ума, причем тренировки «с отягощением», которая необходима мозгу точно так же, как и всем другим группам мышц.

Итак, ребенок в течение длительного времени находился в положении «скота на откорм». В определенный момент родители прозревают и понимают: его надо «специально готовить». Но случается это довольно редко: куда чаще ребенка «упускают», то есть обрекают его на серьезные муки в будущем.

Другой распространенный «путь наименьшего сопротивления»: дитя отправляют в простую школу без дополнительных функций и опций, руководствуясь довольно нелепыми тезисами (которые лично я не могу понять ни как мать, ни как специалист). Формулировки обычно такие: «У детей должно быть детство», или «Не надо раньше времени учить ребенка всему, иначе в школе ему будет скучно». Сингапурские дети в шесть лет уже разрабатывают для гаджетов программы, получающие мировое признание. А наши в те же годы еще не умеют ни читать, ни писать. Что считается «нормальным». При этом мы будто бы стремимся к какому-то «новому уровню развития», к «освоению» каких-то новых дисциплин. Это уже не смешно.

В «элитарных школах», являющихся обычно продолжением системы псевдоразвития, «выращивание на откорм» продолжается. Так, постепенно отказываясь от творческого начала, которому нет применения, ребенок, во-первых, превращается в абсолютного потребителя, во-вторых, отвыкает работать и творить, а в-третьих — входит во вкус. Ему это начинает нравиться! Он отказался от себя прежнего и «ведет себя хорошо», превращаясь в звукозаписывающее устройство, симпатичное взрослому окружению. Если у такого ребенка наблюдается мощное желание выжить, он становится либо хулиганом, либо отличником. Другой вариант — отличник-хулиган. Такие дети впоследствии имеют шанс развиваться нормально. Остальная масса «звукозаписывающих устройств» находится в диапазоне «троечник», «хорошист» и «пять с минусом» (нижний слой отличников, которые «берут» высиживанием, а не разумом). В дальнейшем такое «устройство» уже не может самостоятельно поступить в вуз: не выдерживает нагрузок. И, чтобы не стать лузером, опять идет по пути наименьшего сопротивления. Чаще всего — в коммерческий вуз.

Отрочество

Результатом такой программы «развития» становится некое существо с соотношением левого полушария к правому на уровне 2:1, а то и более. А ведь должно быть как минимум 1:2!

Что происходит у человека с подавленным правым полушарием? Во-первых, все задачи ему кажутся стандартными. Он просто не видит различий между задачей обычной и нестандартной, поскольку в принципе не способен улавливать в мире никаких нюансов и отличий. Сопутствующие качества такого человека — поверхностность, лень, невнимательность, прямолинейность и ограниченность в суждениях. Характерный симптом — постоянная тяга к изречению с умным видом прописных истин (тех же штампов).

Со временем, под влиянием социума, ленивый мозг начинает резко увеличивать количество штампов. Человек убеждается, что «штампованная» жизнь легче, чем креативная. И местами даже выстлана ковровой дорожкой. Таким образом, наш уже заметно подросший ребенок начинает с жадностью моделировать и впитывать стереотипы — вместо того чтобы пытаться отвечать на вопросы самому. Глотая все готовые ответы подряд, он наконец загружается ими до отказа. Левое (логическое) полушарие стремительно набирает мощность…

Дальнейшие шаги лишь фиксируют эти процессы. На третьем этапе левое полушарие начинает безжалостно отсекать всю информацию, которая не вписывается в прокрустово ложе штампов. И, что еще хуже, принимается незаметно для человека коверкать данные. Все это проявляется в софизме, демагогии, графоманстве… Все существенное — отбрасывается. Все недопонятое — забывается или пропускается.

Четвертый этап превращения нормального человека в тупого (не глупого, а — негибкого!) приводит к неспособности решить ни одну смысловую задачу. Несмотря на коллекцию собранных штампов. Начинается присвоение задачам ярлыков «невозможно» и «не нужно». В этой реакции на происходящее постоянно сквозит нежелание напрягаться и что-то делать с помощью головы. Последняя как бы теряет свои исходные функции и воспринимается уже не в роли мыслительного аппарата, а в качестве лопатки, которой ребенка в детстве заставляли ковырять песок. Таким образом, человек, существо по определению мыслящее, отвергает свою природу!

Ярлык «невозможно» апеллирует к надежности и отсекает все задачи, сколько-нибудь отличающиеся от того, что хранится в сознании. В противном случае возникает ступор. Вплоть до истерики, озлобления и иных деструктивных реакций из разряда «Нет — и всё!», «Не трогайте меня!!!».

А вскоре ленивый мозг, уставший работать с большим диапазоном штампов, которые сам же собрал, начинает их сворачивать. Приближается кульминация процесса отупения: человек систематизирует штампы и рассортировывает их «по папкам». Причем каждая из них сжимается до одного штампа! Таким образом, даже штампы начинают заметно «оптимизироваться», и к тридцати пяти — тридцати семи годам остается в среднем пяток примитивных устоявшихся схем на уровне «Бабло побеждает зло».

На последнем этапе формирования ленивого мозга человек уже практически не способен расшатать себя сам. Начинается включение психосоматических реакций: при увеличении нагрузки болит голова, поднимается давление, иногда течет из носа кровь (чему я неоднократно была свидетелем). Человек физически не может решать сложные интеллектуальные задачи.

Со временем граница между мыслительными механизмами смещается еще больше. Пространство для креативного решения задач закрывается. На этом этапе человек уже не способен достучаться до самого себя. И в условиях хаотических изменений внешней среды становится беззащитным, совершенно неэффективным.

Огромное горе, если такой человек является руководителем компании. Шансов выжить у подобной бизнес-системы просто нет.

Теперь несколько комментариев к вышесказанному.

Человека, знающего много языков, зачастую называют «умным». Хотелось бы напомнить, что это не имеет отношения к мышлению. Такая способность — из области «оперативного запоминающего устройства», краткосрочной памяти. Одно дело — способность к заучиванию, и совсем другое — когда человек может что-то создавать на другом языке.

То же самое можно сказать и о широкой эрудиции, которая вовсе не обязательно имеет отношение к мыслительным способностям. Возможно, речь идет только о масштабах накопленной коллекции штампов.

Часто бывает и так: человек способен оценивать ситуацию, но не может принять решение. То есть у него хорошо работает анализ, а вот синтез — отключен. Как у собаки. «Все понимает, только сказать ничего не может». Это «мечтатель», о котором мы много говорили в прошлой публикации1.

При этом следует сделать две оговорки.

Прежде всего, ни в коем случае не следует заниматься излишним самокопанием и искать в себе признаки отупевшего разума! Кроме того, хочу напомнить: термин «левое полушарие» отнюдь не является ругательным. Речь идет исключительно о правильном соотношении. В известном смысле — балансе (в пользу, конечно же, правого полушария, 1:2!), которому следует уделять внимание.

Мои университеты

Теперь становится понятной наша задача. Нужно каким-то образом выдвинуть границу правополушарного мыслительного механизма на исконные позиции. При этом «бытовым» творчеством, «очумелыми ручками» и «кройкой и шитьем» делу не помочь. Это лишь поддерживающие механизмы. Заржавевший мозг не в силах создать что бы то ни было. Нужны специальные техники, позволяющие перемещать границы. А именно — нестандартные задачи, в которых полностью демонтирована заданная изначально логика. Задачи, помогающие человеку идти в обратном направлении, постепенно сжигая мосты доминирующего логического сознания.

С чего начать? С самых простых задач, конструктивно включающих в себя все акты творения и синтеза, а по сути своей — замаскированных под детские игры (что позволит ленивому мозгу легко «проглатывать» их).

Могу констатировать: к сожалению, ленивый мозг со временем обретает свою собственную волю. Вот, например, о полных людях часто говорят: «Жир есть просит». Проще говоря, человек, которому явно показана диета, вовсе не страдает отсутствием аппетита. Напротив, он всегда не прочь перекусить. Точно так же ленивый мозг требует лени! Бездействия и покоя! Не философского созерцания и наслаждения прекрасным, а абсолютного, тупого покоя. Атрофированная способность чем-либо восхищаться и порождать какие-либо отклики на окружающее соседствует с потребностью жадно глотать все «новенькое» и «модненькое» (уже «разжеванное», препарированное до уровня кашки), включая постоянное (и бессодержательное) общение и всякого рода зрелища. Глотать — без остановки. Останавливаться как будто нельзя. Иначе накатывает пустота, от которой невозможно избавиться.

Что же, вот с этим и начнем работать!

Прежде всего следует «раскачать» человека путем постепенного увеличения нагрузки. В противном случае мозг будет все отвергать и мы получим, скорее всего, лишь психосоматические результаты.

Первое упражнение — довольно простое, но очень важное. Разве что требующее в идеале командного участия. Нужно выбрать два простых предмета (желательно — с минимумом составных частей), но в то же время нестандартных. К примеру, передо мной лежат фруктовые снеки, и я беру один из них: небольшой кусочек ананаса или папайи желтого цвета. Кроме того, на глаза мне попалась половинка листа бумаги формата А4 «второго сорта» — желтоватого цвета, но с гладкой поверхностью. Это будет второй предмет. Задача такова: за определенные периоды времени (их продолжительность будет постоянно сокращаться) мы должны найти максимум прагматических решений в попытке ответить на вопрос о том, как с пользой применить эти предметы. При этом исходные объекты можно комбинировать с любым предметом окружающего мира, а также между собой.

Условий два. Мы берем строго по одному такому предмету. А также — не предлагаем юмористических решений. То есть предложение посадить снек в землю и вырастить из него ананас или папайю не проходит. С точки зрения конечной задачи это не более чем когнитивный мусор. Кроме того, нельзя предлагать решения бессмысленные либо не реализуемые технически.

Наши команды (или люди, если играем «один на один») друг с другом не разговаривают и не списывают. Каждая уходит на 15 минут в кулуары, интенсивно работает и записывает свои варианты. Затем следует перекличка. Первая команда читает свой список, вторая вычеркивает совпавшие варианты. Однако похожие варианты, выполняемые по-разному (или если обнаруживаются какие-то другие нюансы), засчитываются как оригинальные решения.

Затем свой перечень приводит вторая команда — из невычеркнутого. После этого оба списка становятся вариантами запрещенных решений. Их оставляют (заглядывать в них нельзя), и обе команды уходят выполнять в течение семи минут то же самое задание. Затем следует вторая перекличка. И — пятиминутный этап, завершающийся третьей перекличкой. Впоследствии можно увеличивать количество этапов, но ни в коем случае не длительность (чтобы не вызвать отторжение ленивой черепной коробки). Главное — сыграть полные циклы.

Что происходит во время игры? Во-первых, длительность каждого цикла сокращается вдвое. Экзистенциальное давление растет, поскольку предыдущие списки отвергаются. Тем самым мозг все время подталкивается к новым решениям. А поскольку процесс завуалирован под детскую игру, мышление глотает наживку.

Падение количества решений бывает разным. Обычно их становится вдвое меньше по сравнению с каждым предшествующим этапом, что иллюстрирует стандартную непродуктивность взрослого человека. Однако случаются и катастрофические результаты. Недавно, работая с группой, я столкнулась с почти восьмикратным падением результативности. Что это означает? То, что мыслительная модель человека в довершение ко всему является еще и «спринтером». То есть выдыхается после первого же рывка. Это многое объясняет. В том числе позволяет ответить на вопрос о том, почему человек так тяжело переносит рабочий день, демонстрирует низкую работоспособность и не способен долго трудиться над интеллектуальными задачами.

Если на следующем этапе коэффициенты растут — значит, мы имеем дело с хорошо запускающимся механизмом. То есть наше мышление понимает задачу. А задача у нас, пожалуй, самая сложная во вселенной. Ведь нужно сгенерировать максимум решений за короткое время в условиях большого числа ограничений. Фактически мы синтезируем предметы с реальным миром, чтобы получить прагматические решения, которых до этого могло даже не существовать в природе. Это самая сложная из всех существующих задач, только замаскированная под детскую игру.

Коэффициент падения эффективности выше двух? Увы, фиксируем леность мозга. Если же на втором этапе процесс замедляется, а на третьем отмечается рост эффективности, — поздравляю: мышление работает нормально. И если немного потренироваться (примерно раз в неделю на протяжении двух–четырех месяцев) — не только вернется былая мощь, но и будет наблюдаться значительный рост креативных возможностей.

Чтобы подсчитать общую продуктивность, необходимо общее количество решений разделить на 27 (минут). Итог поначалу может оказаться некоторым потрясением для каждого взрослого человека: при первом таком опыте может выясниться, что больше одного решения в минуту порождать не удается. Часто все оказывается еще хуже. Исходя из возможностей мыслительного аппарата человека, это чудовищно низкие показатели! Впрочем, мне доводилось проводить такие эксперименты в Америке. Там результаты были намного более удручающими. Однако в целом хочу отметить: мы настолько «не напрягаемся» и такое немыслимое количество времени тратим на создание решений, что продуктивность можно было бы увеличить только за счет ускорения этого процесса. К тому же здесь не требуется длительных и мучительных тренировок. Достаточно поиграть только в одну эту игру несколько суббот кряду, чтобы раскачать мышление и увеличить скорость. Как следствие, эффективность вырастет в разы!

Мои слушатели, игравшие в двухнедельном формате (непрерывно) и начинавшие с 60 решений на старте, через три дня выдавали уже 180 вариантов, а в финале доходили до трех с половиной тысяч. Как быстро раскручивается мышление! Как стремительно оно набирает скорость, причем у всех!

Нет человека, который не мог бы получить подобный результат. Есть только те, кто сошел с дистанции, не сумев подавить сопротивление мозга.

Как обычно действует ленивый мозг? Он начинает всячески отвлекать человека. Едва тот приступит к своим интеллектуальным делам — тут же какие-то визиты, звонки, «холодно», «жарко», «хочется пить». Вроде бы человек немного походил, собрался и, наконец, сел за работу. И тут — опять что-то мешает.

Для ленивого мозга все это не что иное, как соматическая реакция. Человек просто не может работать в таких условиях. Даже если искренне хочет что-то сделать — мозг зудит над ухом: «Что ты мучаешься, зачем это нужно, это не даст никакого результата!» Вот почему многое зависит от стартового этапа. Потребуются усидчивость, воля и непрерывное давление на самого себя.

Мозг следует брать не «через колено», а просто «плюхаясь на него животом». Сиди и делай! Результаты бывают только у тех, кто заставил себя. В противном случае не поможет уже ничто.

И еще один нюанс. Многие люди, оказавшись один на один со своим ленивым мозгом, но ощущающие себя не совсем «тупыми» (как правило, это узкие профессионалы, которые прекрасно справляются со своими задачами, но не способны расширить свои компетенции), требуют: «Да объясните же досконально, что вы от нас хотите!» Хотела бы сразу заметить (и так будет со всеми играми и упражнениями): если все и всегда подробно объяснять, мозг включаться не будет.

Правое полушарие начинает работать только как креативная защита и функция выживания, но никак не иначе! Если «все объяснить» и разжевать, мы получим на-гора лишь три–пять дурацких решений. На этом все закончится, можно будет расходиться. Так что пусть уж лучше задачи будут не слишком понятными. Пусть вы ничего не будете знать заранее. Пусть возникнет чувство растерянности. Только тогда мы сдвинем эту махину с места!

Впрочем, некоторый вектор для начала я все-таки задам. Вернемся к фруктовому снеку и придумаем, что с ним делать. Один из вариантов: залить этот снек теплой водой, размягчить его и сделать из него приманку для мух. Насекомых можно будет затем уничтожить, использовать как наживку во время рыбалки, сделать из них инсталляцию… Ну и так далее. Как еще применить эти предметы, а также все остальное, что придет в голову, — решать вам. Причем очень быстро!