Скопировать ссылку
Почему и как долго?
Никто не выходит из стресса без изменений психики, вопрос только в степени изменений. Тем не менее получив (или восстановив) в штат сотрудника с недавним боевым опытом, вы можете сделать «из лимона — лимонад» и не только бороться или нейтрализовать недомыслия и недопонимания в трудовом процессе с таким «подарком», но и на благо коллектива использовать подходящие для бизнеса качества комбатанта.
Свойственный комбатантам синдром посттравматического стрессового расстройства ПТСР — доказано — может иметь как накопительный эффект, так и отложенный характер. Комбатант (и его окружение) может прочувствовать изменение поведения и агрессивный уклон взаимодействия с обществом и через месяц, и через 10 лет после СВО. Особенно в «сопровождении» сопутствующих факторов, какими являются стрессовые ситуации разного генеза уже в относительно мирной жизни, и дурные привычки конкретного человека. Это важно иметь в виду, при условии, что руководитель бизнеса хочет сохранить сотрудника без эксцессов: важно внимание и анализ ситуации.
Разберемся — кто, собственно, человек, пополнивший трудовой коллектив, а может быть и украсивший его? Всего охватить невозможно, но некоторые принципиальные факторы влияния рассмотрим подробнее.
Проблемы воображения
О чем и как он думает?
Было бы странно воображать, что ваш работник ни о чем не думает («боится думать»), не анализирует происходящее вокруг — взаимодействия в трудовом коллективе, ценностную шкалу авторитетов; ваше отношение к нему его особенно беспокоит. В причинно-следственной связи и обостренное чувство справедливости, и условное несоответствие заявленного и реального собственного статуса; пропаганда в СМИ «кричит в уши», что он герой, но в качестве элемента трудового процесса как будто бы его не чествуют, не выделяют.
Нет, — постоянно размышляет, причем все социальные нормы и субъективные оценки как-то отношение справедливости или восстановление ее, существуют только в голове человека. Все навязчивые шаблоны мышления можно бы послать на манер Безенчуа (И. Ильф, Е. Петров. «12 стульев») «туды ее в качель», однако то и отличает ветерана боевых действий с уточнением, что он относительно недавно покинул зону СВО — что сии мысли циклически крутятся в голове, как нерешенный ребус для мнящего себя интеллектуалом.
Отсюда следует, что мыслям комбатанта надо дать другое направление, заинтересовать его общением в мирной жизни, прервав навязчивый шаблон. Дайте ему почувствовать себя значительным. Разумеется, не за счет других сотрудников.
Что он чувствует?
Один из рисковых факторов — кризис доверия, это данность в современном обществе, но комбатанты чувствуют кризис наиболее остро. Доверия в социальных стратах — действительно немного. Человек еще в полной силе, вернулся из зоны боевых действий, имеет награды, условно медицински здоров, но… Проблематика с медицинской точки зрения не всегда находит понимание в чиновничьих кругах. Надо пройти «семь кругов ада», чтобы получить у профильного специалиста медицинского учреждения подтвержденный диагноз ПТСР. Существует негласные (чиновников профильных комитетов от медицины) указания о том, чтобы такие диагнозы не подтверждать, переквалифицировать на другие потому, что в случае подтвержденного диагноза участник «событий» получает право на материальные компенсации, в том числе страховые выплаты (платить / компенсировать у нас не любят).
Подтверждение диагноза ПТСР ведет к признанию не только права, но и гарантий медицинской помощи комбатанту от государства, и также страховых выплат. С учетом огромного количества потенциальных «клиентов» нагрузка на бюджет разного уровня возрастет — и пытаются на этом экономить; что традиционно для российских реалий, примерно то же было после «Чечни».
Пока пытаются массово отправлять «возвращенцев» для СКЛ (санаторно-курортного лечения), но санатории (путевками обеспечивает Социальный фонд России — бывший ФСС — за счет государства) «забиты» и традиционным контингентом-пенсионерами, реализующими право на СКЛ и без учета особой категории ВБД — ветеранов боевых действий. Причем в части санаторно-курортного лечения по закону все категории льготников (в очереди) равны.
Нельзя сказать, что государство «бросает» своих защитников, условно говоря на работодателя (чтобы вы помогали своим сотрудникам), но кончено, на высшем уровне ситуация нуждается в улучшении и совершенствовании.
Это комбатант прекрасно понимает, равно как и то, что он «особенный». То есть изгой, который пока не привык к мирной жизни, где люди с другими ценностями, где не надо постоянно смотреть себе под ноги в поисках растяжки или мины и передвигать ногами осторожно даже по асфальту (так было со мной).
Более того, проблематика связана с отложенным эффектом; риски психического состояния будут трансформироваться, видоизменяться и в целом усиливаться — со временем. Результативно решают задачу неноминальным вниманием к сотруднику, ибо человек больше всего любит, когда его… любят. Поэтому хорошо, когда есть любящая семья, а если ее нет — парню или мужчине необходимо помочь — это лучший выход для его социализации, и с вас как руководителя также снимет ряд забот. Потому, что мы знаем из опыта и мировой мудрости: «обиженный пытается обидеть, счастливый — осчастливить» (других). Именно таким людям необходимо помогать, вернув их к полноценной жизни и цели в ней.
Особенности трудовых отношений
Наиболее образованные или, скажем, не утратившие интеллектуальных аналитических функций комбатанты понимают, что проблемы в общении случатся все равно, в любом случае. Но «почему это происходит именно со мной?» — эту загадку и решают. Людям вообще трудно признавать себя виновным или причастным к трагическим событиям, то есть начать исправлять себя. Типично ищут виноватых в другом, к примеру, в сослуживце — до него легче дотянуться. Таково проблемное поле возможных конфликтов на производстве.
Отчасти по тем же причинам участники СВО не любят, не адекватно переносят (реагируют) на требования руководства. Они считают вас недостойным командовать — условно говоря. Вы не тот влияющий фактор, что может получить авторитетность только на основании статуса, признаваемого другими сотрудниками и основанного на уставе организации. Вы не находились рядом в критичных условиях, когда взаимовыручка ценилась больше квартальной премии или почетной грамоты за «трудовой подвиг». Поэтому не авторитетны. Примите это.
Примерно такое же отношение — скрытой и не всегда вполне осознаваемой самим комбатантом неприязни можно ожидать к другим сотрудникам, условно равного трудового статуса.
Ожидаемые реакции
Наиболее популярные отрицательные реакции на вызовы времени, разумеется, связаны с агрессией. Как индикатор личного и социального неблагополучия эта «гадость» в принципе свойственна людям, но опять же в разной степени и ситуативно. Ситуации надо предполагать в рецепции характерных черт конкретного сотрудника. Разные реакции от агрессивных до пассивных или даже исключения себя из трудового процесса. Наиболее популярная причина — злоупотребление алкоголем на работе и в быту, однако не всегда превалирует только она. Есть комбатанты, которые при трудностях взаимодействия сознательно дистанцируются от трудового процесса — берут отпуск (по закону о ветеранах — в любое удобное время — после 6 месячного трудового участия), подолгу болеют и так далее.
В психологии нет оценок в дуальной паре «хорошо» и «плохо», а оперируют профессиональными терминами «адекватно / неадекватно». Индивидуально предпосылки и проявления агрессии обоснованы тем — как чувствует себя человек: раздражен, готов к скандалу, провоцирует словом и делом, но… когда ему «лучше», становится более-менее покладистым, терпимым, способным на успешное взаимодействие в команде.
Вам может быть интересно: по статистике, обоснованной научными исследованиями, проявление агрессии типично наблюдается в жару. Из этого следуют несколько промежуточных выводов.
Повышенное внимание в первые месяцы адаптации
Работник с опытом боевых действий в первые месяцы рабочего ритма должен пользоваться «повышенным» вниманием руководства — не для того, чтобы демонстрировать пиетет, страх перед ним или заискивать, а, чтобы помочь адаптироваться в новом коллективе (для него коллектив новый — даже если он «старый», ибо он уже «другой человек», иначе относящийся к реальности). Возможны и даже нужны регулярные разговоры с ним, общение (на среднем или высшем уровне), обсуждение проектов, перспектив и сложностей работы.
Не стоит спускать такую «внимательность» на нижний уровень, боясь утерять собственный авторитет; так вы его, наоборот, приобретете. Именно тот странный случай, который работает с людьми, вернувшихся с ТВД (театра военных действий).
Вторая причина «внимания»: так вы определите рисковые факторы работника (а как еще их реально определите — не анкетированием же?..), поэтому штатный психолог, даже если есть в организации — недостаточная помощь и панацея от проблем. Для того, чтобы стать авторитетным для комбатанта в его субъективном представлении, психолог должен обладать набором качеств и опытом, близким к пережитым самим частником СВО. В идеале помочь работнику и иметь авторитетное влияние с наилучшим результатом социализации может человек, имеющий сопоставимый опыт. «Они поймут друг друга. Могут встряхнуть по-отечески, пожалеть по-братски. Подставить плечо по-дружески». Есть ли аналогичный опыт у вас или у штатного психолога (компетенция)?
Добавить надобно: внимание к комбатанту желательно неноминальное и корректное, с уважением его мировоззрения и личных свобод.
Повышение квалификации штатных психологов
C психической точки зрения (а любая реальность — психическая) есть и другие опасности; как только психолог начнет свои «пассы», анкеты на основе регламента и методик «лечащих от всех болезней» и «задушевные» разговоры, комбатант отстраняется. Ситуация опять же может развиваться далее по условно двум вариантам: проявит агрессию, спровоцирует конфликт или «закроется», игнорирует, прекратит сотрудничество. Именно поэтому важно внимательно проанализировать сказанное выше.
Разумеется, ежели бизнесменам не «все равно», а бывает по-разному: у руководителя бизнеса очень много задач, не «царское это дело» — заниматься с каждым… В данном случае это ошибка очевидности. Понятно, что бизнес не развалится, если уволится такой «ненормальный». Но ведь на рынке труда их скоро будет более 500 тысяч.
Необходимая профориентация
Она важна после предварительного общения с комбатантом — уже в трудовом процессе; вы лучше узнаете человека, его целеполагание, морально-деловые качества, состояние, семейное и материальное положение. По сути, рекомендация должна быть реализована во всех учреждения разной организационной формы и всегда — не только для комбатантов, вернувшихся из зоны СВО. Но для чего вам это делать? Для того, что вы по изучении сотрудника поймете — уместно ли ему приносить пользу в команде или лучше давать ему задания на отдельном участке работы с персональной ответственностью.
Ответственности, как правило, ветераны БД не боятся — не потому, что профессионалы, а потому, что им нечего терять (материальное не ценится в прерогативах). Всегда можно найти в организации подходящую должность по компетенции; было бы желание.
По сим обоснованным направлениям руководителю бизнеса уместно планировать трудовой ритм. Такая логика действий постепенно даст приемлемые результаты, причем важна и рефлексия. Парни и мужчины из зоны СВО скупы на показательные слезы, эмоции держат при себе, больше действуют, чем декларируют, предупреждают или анонсируют намерения (тоже проблема для руководителя, ибо спокойнее знать — на что работник способен, а это замечается в откровенных разговорах и эмоциях).
Комбатанты не требовательны к себе, и в принципе по изменившейся шкале ценностей могут жить и работать в некритичных условиях. Спокойный эмоциональный фон — вот лекарство. Но… если ветеран боевых действий отметит, увидит хотя бы элементы положительного отношения к нему (как к ценному работнику) в ситуации адаптации, почувствует мотивацию, тогда лучшего и верного сотрудника вам не найти. Даже если будете искать с фонарями.
