Весь в себе

Меланхолика можно представить как «испорченного» холерика. А последний, как мы выяснили ранее, — самый продуктивный темперамент, как нельзя более подходящий для руководителя компании. «Испорченность» меланхолика проявляется практически во всем, кроме, как это ни парадоксально, мышления, которое у него также довольно мощное. Хотя бы потому, что он точно такой же интроверт, как и холерик. Он так же замкнут на самого себя и исходит лишь из собственных аналитических, интуитивных и иных соображений. Если поместить меланхолика в спокойную среду, он даже может проявить себя как неплохой аналитик. Отсюда, видимо, и происходит широко распространенный миф об особой «мозговитости» этого типажа, несмотря на все его остальные недостатки — энергетическую слабость, поведенческую неэффективность, а зачастую и некомпетентность (которая тоже обусловлена свойствами этого темперамента). Впрочем, определить, в какую сторону направлена «мозговитость» меланхолика в условиях крайней замкнутости на собственной личности, бывает очень сложно.

У меланхолика довольно много серьезных изъянов личности. Прежде всего следует отметить проблемы в «волюнтаристской зоне»: у меланхолика слабая воля, он не способен на волевые усилия никогда и ни при каких условиях. Отсюда вытекает его тотальная неуверенность в себе, ощущение существования в замкнутом круге, иллюзия отсутствия выхода. Слабоволие приводит к невозможности принятия каких-либо решений, зато очень способствует распылению энергии во все стороны. Сконцентрироваться на каком-то одном действии и выполнить его эффективно он не может. Зато у меланхолика очень хорошо работает инволюционная² спираль, по законам которой мощь человека падает с каждым витком. Меланхолик избегает сложных жизненных ситуаций, благодаря чему у него отсутствует какое-либо энергетическое и ментальное развитие. Любые трудности на своем пути он воспринимает как «неразрешимые ситуации», которые копятся и лишают меланхолика жизненной силы. Таким образом, на поддержание жизни как таковой меланхолику требуется все больше и больше энергетических затрат. Находясь в своем интровертном существовании, он искренне верит в то, что борется с миром, притом что на самом деле это борьба с самим собой. И победа здесь исключена. Из этого состояния меланхолика может вывести лишь какой-то поворотный момент — либо большая трагедия, либо появление «учителя».

Меланхолик почти не способен к взаимодействию с людьми. У него пониженная контактность, что вполне объясняется его подозрительностью, мнительностью и замкнутостью. Эта неконтактность вовсе не означает, что меланхолик абсолютно безвреден для окружающих: напротив, наш интроверт вполне способен проявить себя выразительным хлопаньем двери или другой выходкой, чтобы «подзарядиться» или банально «поделиться» с окружающими издержками своего внутреннего мира.

Низкий энергетический уровень меланхолика делает его фактически непригодным к выполнению большинства функций внутри организации, за исключением, пожалуй, каких-либо рутинных операций. Однако (внимание!) и простые действия меланхолик не в состоянии выполнять методично и долго. Получается, что даже работа на конвейере очень быстро начнет его нервировать («Боже, этот конвейер мне уже снится, все время что-то вокруг едет, это кошмар!»).

Лидерство? Меланхолик настолько обделен пассионарностью, что роль лидера ему категорически не подходит. Замкнутость на самом себе лишает его возможности транслировать энергию вовне: это холодный человек, даже если где-то в глубине души он сильно переживает за судьбы компании и мира. При этом критический недобор личностных параметров с лихвой компенсируется периодически возникающими всплесками мании величия: «Я достоин лучшего! Я не устраиваюсь на работу, потому что она мне не подходит». Дело в том, что меланхолику свойственна максималистская оценка: она всегда либо завышенная, либо заниженная.

В случае с меланхоликом любая буря редко выходит за пределы стакана. Уровень агрессивности у него — рудиментарный. Это действительно пассивные, мирные люди. Но не в силу убежденного пацифизма, а вследствие собственного бессилия. Вся агрессия, которая в них присутствует, обычно грызет меланхолика изнутри либо заставляет его отравлять жизнь близких. Посягнуть на посторонних он вряд ли осмелится.

Что касается упорства, то у меланхолика оно короткое и локальное: помыл две чашки — устал, написал две строчки — пора отдохнуть. Другая крайность — маниакальная тенденция гиперконцентрации на какой-то важной цели. Если меланхолик все-таки сумел ее сформулировать, остановить и откорректировать его действия для ее достижения подчас невозможно.

Меланхолик не только не способен возглавить хоть какую-нибудь группу, подчас и пребывание среди коллег для него непосильный труд: классический пример представляет собой меланхолик-соматик, который при малейших напряженных ситуациях на работе испытывает дикие скачки давления… Буквально на днях я присутствовала в одной из компаний на совещании, во время которого руководитель неожиданно потребовал, чтобы все немедленно замолчали, поскольку пришло время выслушать одного сотрудника (как оказалось — типичного меланхолика). Объяснение было своеобразным: мнение этого специалиста по обсуждаемому вопросу было необычайно ценным, однако без полной тишины тому будет сложно донести свои мысли до окружающих.

Из всего вышесказанного вытекает вопрос: способен ли меланхолик вообще работать в команде и быть профессионалом в своей области? В отдельных сферах — наверное, да. Например, если это ученый-энтомолог, который весь день проводит в общении с засушенными бабочками. Отсутствие на рабочем месте проблем, для преодоления которых требовалась бы энергия, может создать условия, в которых и меланхолик окажется продуктивным. Однако великим ученым он вряд ли станет. Серьезные задачи требуют больших объемов энергии, особенно если мы имеем дело с неведомой областью, которая требует четких формулировок и хорошей визуализации… Не думаю, что меланхолик будет эффективен в профессиях, предполагающих взаимодействие человека и машины, человека и животного (ведь животное воспринимает биологическую доминанту), человека и человека. По сути, остается единственная сфера применения — в системах «человек — информация». Меланхолику сподручнее всего управляться с данными. Но и здесь довольно сложно ждать высокой работоспособности — ведь данные необходимо уметь транслировать, а задания — воспринимать. С этим у меланхолика тоже проблемы; в запущенных случаях ему требуется человек-коммуникатор, который станет «изымать» результаты работы из его сознания и «выгружать» остальным.

Помимо латентной истеричности, неспособности решать задачи, стеснительности и замкнутости, у меланхолика есть такой «божий дар», как трусость. Мало того что он не способен самостоятельно совершать какие-либо шаги — даже принятие рядовых решений для него мука. Он бесконечно ходит к начальству со своими проблемами, сомнениями и опасениями — в надежде, что ему все объяснят и помогут принять решение.

Завершая портрет этого «мрачного» темперамента, замечу, что меланхолик при случае легко становится манипулятором, ведь общаться нормальными средствами ему попросту сложно. Манипулятор из него получается изощренный, добывающий преференции хитростью, исподволь. Можно себе представить, что ждет компанию, если отдел кадров пропустит изрядное количество таких сотрудников.

Тем не менее приблизить меланхолика к более трудоспособным темпераментам можно. Существует довольно много позитивных примеров, когда жизненные обстоятельства или собственное осознание необходимости смены «парадигмы» открывают в меланхолике черты других темпераментов, вплоть до холерика. Для этого нужно проделать целенаправленную работу, в том числе в области развития продуктивного мышления. Однако до этого момента трансформации возможности меланхоликов остаются весьма скромными: им не рекомендуется никаких работ, связанных с хаосом, лидерством, креативом. Лишь рутина — да и то в небольших объемах. Идеальным местом работы меланхолика мне представляется киоск где-нибудь на окраине города: полтора клиента в день и стабильный ассортимент. В современных компаниях, увы, меланхолику нет места.

На этом мы завершаем описание чистых типов. Остается напомнить читателю, что наиболее сильные темпераменты, проявляющие лидерские качества, — это холерический и флегматический. Инфантильные сангвиники и замкнутые на себе меланхолики не способны увлечь за собой людей. Так что ради достижения жизненного успеха носителям таких темпераментов стоит постараться сдвинуть свои личностные параметры в правильном направлении, к другим темпераментам. Это возможно, ибо темперамент — не приговор.

Несмотря на то что в каждом человеке от рождения есть собственная темпераментная доминанта, с годами он может накапливать навыки и черты, свойственные другим темпераментам (за исключением меланхолика, который подлежит полной трансформации). При этом, например, холерико-флегматик — совсем не то, что флегматико-холерик: у них разные доминанты, и разница между ними будет большая. К слову сказать, первый тип наиболее распространен в России и на близких к ней по агрессивности территориях. Возникает этот гибридный темперамент тогда, когда у прирожденного флегматика развивается мощное правополушарное мышление со всеми вытекающими последствиями, включая навыки выживания в условиях хаоса. Флегматико-холерик, напротив, является продуктом упорядоченной среды, попав в которую холерик может сбавить обороты и приобрести полезные аналитические свойства. Несмотря на всегда более высокую эффективность чистых темпераментов, эта пара гибридов — довольно удачные комбинации, позволяющие добиваться хороших результатов как в области хаоса, так и в сфере порядка.

За ними следует более слабый формат — флегматико-сангвинический темперамент. Некоторые черты сангвиника (малопригодный с точки зрения лидерства темперамент, как мы установили в прошлой публикации³), привитые сильному флегматику, не способны причинить ему большого вреда. Зато они сделают его более легким в общении: его будут тепло воспринимать подчиненные. Руководитель с флегматико-сангвиническим темпераментом являет собой редкий тип «доброго шефа», который может быть довольно успешным в стабильной среде. А вот сангвинико-флегматиков в природе вообще не случается, поскольку сангвинический темперамент представляет собой слишком слабый стебелек, чтобы привить на него сколько-нибудь мощный побег.

Следующая пара — холерико-сангвиническая и сангвинико-холерическая. Первый тип представляет собой довольно блестящую личность, наделенную хорошей речевой функцией. Эдакий Меркурий, он же Гермес, обладающий ярким умом и проявляющий большую эффективность не только в коммерции, но и в дипломатии.

В самом конце мы видим различные производные с меланхолическим темпераментом, самым мощным из которых является холерико-меланхолический. Больше всего этот темперамент, пожалуй, свойствен армянской культуре, которая порождает такой любопытный эффект в своем народе воспитанием: к исторически холерическому темпераменту, свойственному армянам, добавляются такие элементы, как беспрекословное уважение к старшим и поклонение матери и женщине. Они-то и порождают в сознании человека некие вибрирующие точки, наличие которых иногда играет против самого носителя этих качеств. Один из моих многочисленных друзей-бизнесменов, в жилах которого течет армянская кровь, жаловался мне на то, что эти черты ему очень мешают в бизнесе: всякий раз, когда его «кидали», это делали либо старшие по возрасту, либо женщины. Он даже просил меня помочь избавить его от этого «наваждения», «перекодировать». Сошлись, впрочем, на том, что он попробует поработать с этим сам: все-таки внешнее вмешательство в сложившийся базис личности способно привести к непредсказуемым результатам.

Одну из самых неприглядных картин нам дает флегматико-меланхолический гибрид. Мало того что это по определению холодный тип человека, замкнутого на себе, — флегматико-меланхолик способен до бесконечности прокручивать в своем сознании смутные подозрения и раздувать их до гипертрофированных размеров. Каждому из темпераментов, составляющих этот гибрид, свойственно зацикливаться на какой-либо идее. Если на человека косо посмотрели — меланхолик внутри него сразу решает, что планируется убийство; эту мысль тут же с удовольствием подхватывает «внутренний» флегматик, который начинает методично проигрывать возможные сценарии преступления — с упорством, достойным лучшего применения. Не менее выразительный гибрид — сангвинико-меланхолический. Это вечный подросток, фланирующий в своем сознании от безудержного гедонизма к депрессивным состояниям. Это, пожалуй, самый безнадежный темперамент — ввиду полного отсутствия сильной уравновешивающей доминанты.

Хочу отметить, что чем более сложно устроен человек с точки зрения сформировавших его темперамент типов, тем ниже его эффективность. Продуктивность представителей чисто выраженных темпераментов объясняется тем, что все их способности и параметры заточены под определенный диапазон. А различные «примеси» эти способности снижают. Расконцентрированные параметры мешают целенаправленным действиям, связанным с определенными задачами. Поэтому наименее эффективными в нашем ряду будут так называемые гармоники — люди, в которых сошлись черты трех или всех четырех темпераментов. Из гармоников почти невозможно собрать команду, поскольку им сложно соотноситься с коллегами. За двадцать лет работы в области командообразования я сделала такое наблюдение в ходе тренингов: в то время как холерики уже давно закончили задание и ушли домой, флегматики расставляют последние запятые в своих стройных системах, сангвиники заканчивают «травить» небесталанные байки, а гармоники… Гармоники еще даже не стартовали! Каждый гармоник — сложная личность, как бы состоящая из нескольких полюсов. Чтобы из гармоников сложился работоспособный коллектив, все они должны развернуться друг к другу правильными полюсами. Статистическая вероятность того, что флегматический (холерический, сангвинический, меланхолический) полюс одного гармоника состыкуется с однополярным полюсом другого, крайне мала. Тем более невозможно взрастить из гармоников лидеров.

В последнее время я часто принимаю участие в мероприятиях по оценке инновационных проектов. И замечаю, что самое слабое место большинства стартапов — вовсе не то, что продукт «сырой», плохо продумана система продаж, отсутствует маркетинг (хотя и это встречается сплошь и рядом). Главная беда проекта часто заключается в том, что человек, придумавший его, не является лидером. А значит, он не в состоянии продвинуть свою идею, заразить ею окружающих, найти сторонников и финансовую базу. Выход один: либо искать напарника, обладающего лидерскими способностями, либо — развивать собственные лидерские качества, которые чрезвычайно зависимы от темперамента. И здесь не стоит ждать милости от природы: можно лишь уповать на изменения в природе своей личности.

1 Ганс Юрген Айзенк (1916–1997) — британский психолог, создатель факторной теории личности. Известен как автор популярного теста коэффициента интеллекта (IQ, «тест Айзенка»).

2 Инволюция (от лат. involutio — свертывание) — редукция или утрата в процессе эволюции отдельных функций, обратное развитие.

3 Псевдолидер // Бизнес-журнал. — 2012. — №11. — С. 60.